— Да ты не понимаешь! — Ясмин отпрянула от ласкового касания сестры, будто кошка от попытки ее погладить. — Я забеременела.

Порыв ветра с Темзы заставил их вздрогнуть от холода.

Лейла притихла.

— А потом появился Макс.

— Не может быть, — прошептала Лейла, ощущая холодок, поднимающийся из желудка.

Ясмин махнула рукой в сторону реки, будто водный поток мог подтвердить достоверность ее слов.

— Может, — сказала она. — Эндрю не его отец.

Лейла выронила бокал и взвизгнула, когда осколки разлетелись по балкону. Ясмин быстро затараторила, чтобы оправдаться перед сестрой, но та не слышала ни единого слова. Эндрю не отец Макса. Макс не сын Эндрю. Значит, у Макса нет генов Эндрю. У ребенка не могло быть БЭ. Это новое знание вопило в голове, как пожарная сирена, разрывая череп. У Макса не было БЭ. Лейла не заметила, что сказала это вслух.

— Нет, и поэтому я так настаивала на том, чтобы сохранить ребенка. Когда вы с Эндрю уговаривали меня сделать аборт, учитывая, какие высокие шансы на генетическую болезнь, я отказывалась. Это был мой личный проект. Я не планировала такого. Лейла, но забеременела, и ребенок родился здоровым.

— У Макса не было БЭ, — повторила Лейла. — Но… Я…

Ужас душил ее, как огромная змея. Лейла готова была разорваться на части, будто перекачанный воздухом шарик, и боялась еще раз вдохнуть. Она вскочила, оставив на окне отпечаток потной ладони.

— Мне… Мне надо выпить, — буркнула она и перешагнула оконную раму. Через толпу она продралась в безлюдный коридор, миновала первую уборную и направилась к следующей. Запершись в кабинке, Лейла сползла в угол, закусив руками кулак, чтобы не заорать. Макс не болел. У него не было БЭ. Они с Эндрю убили здорового ребенка.

Какое-то время разум и тело Лейлы не принимали этот факт, цепляясь за остатки здравого смысла. Она ощутила, как внутри открывается черная дыра. Она беззвучно заорала, выдохнув влажный поток воздуха. Не было никакого акта милосердия. Не было никакого самопожертвования. Лейла убила здорового ребенка.

Рыдания сотрясали все ее тело, и Лейла подвывала высоким стакатто. Логическая часть личности, которая сохраняла спокойствие и спасала ее во время тяжелейших кризисов, провалилась в пропасть. Забившись в уголок, Лейла ревела от шока и липкого страха. Тесные стенки туалетной кабинки будто расступились, оставив режущий комок плоти без защиты от жестокой правды. Время шло. и сквозь плотный туман скорби Лейла ощутила, что может потерять разум. В конце концов, безумие у нее в крови.

Глава 18

В это туманное субботнее утро в парке Виктория почти не было посетителей. Размытые блики выступали из серой пелены вдали: блеск спиц проезжающего велосипеда, черные грани винтажных парковых фонарей. Сидя на мокрой скамье, Лейла внимательно вглядывалась в туман. Во влажном воздухе кожа стала холодной и липкой, будто Лейла несколько часов провела в бассейне. Она стянула с головы шерстяной платок, чувствуя разряды электричества. Эндрю попросил ее о встрече в парке, и Лейла боялась, что Ясмин, вернувшись с вечеринки, в приступе откровения рассказала ему всю правду.

Она увидела Эндрю издалека, узнав его по напряженной походке и квадратному подбородку. Когда зять подошел ближе, Лейла заметила темные круги у него под глазами и пепельно-серый оттенок кожи. Во всем его облике произошла разительная, обескураживающая перемена, и Лейла поняла, что он тоже все знает. Она почти заплакала — от бессилия, но и от облегчения, что он разделит с ней тяжкую ношу. Рефлекторно Лейла встала навстречу ему, но Эндрю остановился в нескольких шагах.

Лейла всмотрелась ему в лицо.

— Эндрю?

— Лейла. — Он прикусил дрожащую нижнюю губу, чтоб унять истерику, и ненадолго закрыл глаза, собираясь с мыслями. — Кое-что произошло.

Лейла ничего не ответила. Она не могла дать ему то, в чем Эндрю сейчас нуждался: второй шанс, машину времени.

— Ко мне вчера приезжал детектив Шепард. — Эндрю потер пальцами горло; жест задумчивости, который выглядел так, будто Эндрю собирался придушить сам себя. — Он… он сказал, что дело было в пестициде. Мы обычно используем органический раствор, но Ясмин ошиблась и купила другую бутылку. Я прочитал этикетку. Масло нима, входящее в его состав, может спровоцировать ожоги и язвы. Я не знал. Не мог знать. — В панике он лепетал, как младенец. — Лейла, ты слышишь, что я говорю?

Два кусочка пазла сошлись вместе. Похоже, что именно Шепард — а не Ясмин — открыл им глаза на произошедшее.

— Скорее всего, пестицид и вызвал у Макса ожоги. — Эндрю весь съежился, будто ожидая от Лейлы удара. — Мы делали вид, будто у него аллергия, чтобы скрыть БЭ, но, как оказалось, у него на самом деле была аллергия, которая была похожа на БЭ.

Наблюдая за нервным подергиванием его глаза, Лейла ощутила внезапную животную ненависть к Эндрю за то, что он мог настолько грубо ошибиться. Она твердо помнила, как он произнес: «Она даже пахнет по-особому, и Макс пахнет так же». Именно после этого аргумента она решилась помочь зятю. Решилась хладнокровно спланировать преступление: записанный телефонный звонок; авария на сервере, которую Эндрю тайно запрограммировал; потерявшиеся чертежи, которые Лейла спрятала в собственном сапоге; запасной ключ, который исчез со стола Сьюки для создания идеальной рабочей катастрофы, — все это было спланировано поминутно. Сейчас, обнаружив, что железная уверенность Эндрю на поверку оказалась пустым домыслом, Лейла была опустошена. Но хуже всего, что Эндрю до сих пор не знал всей правды. В отличие от Лейлы, он по-прежнему мог держаться за последний шанс, как за соломинку.

Он начал расхаживать раз и вперед, хрустя тонкой наледью под ботинками.

— Это были такие же язвы, такие же ранки, и Макс с той же яростью их расчесывал. — Эндрю заискивающе поглядел на Лейлу, будто в поисках поддержки.

— Почему ты мне это рассказываешь? — спросила она.

Он замер.

— Потому что… — Эндрю нервно взмахнул рукой, будто все и так было очевидно, а потом выплюнул остаток фразы: — Потому что должен.

— Зачем?

— Мне надо это обсудить.

— Тебе надо, — холодно повторила Лейла.

Он вгляделся в ее черты.

— Лейла, почему ты так себя ведешь?

Жестокое желание выложить Эндрю правду, ударить его наотмашь и уничтожить этой правдой поразило Лейлу. «Это твоя вина! — хотелось ей заорать. — Ты говорил, что уверен. А знаешь, Макс ведь даже не твой ребенок!» Лейла была готова накинуться на него, замолотить кулаками по груди, опрокинуть наземь, растоптать.

— Лейла?

На кончике языка будто бы собрался чистый яд, который так и тянуло выплюнуть ему в лицо. Лейла открыла уже рот, но замолкла, увидев в лице Эндрю отчаяние, скорбь безутешного родителя. Проглотив свой гнев, Лейла спокойно произнесла:

— Эндрю, этот второразрядный коп с тобой просто играет.

В глазах зятя лихорадочным блеском зажглась надежда.

— Ты правда так думаешь?

— Конечно. — Она говорила быстро, словно пуская по воде «блинчики» плоским камешком: секунда промедления — и он на дне. — Этот детектив пытается влезть тебе в голову и сбить с толку. Ты говорил, что уверен. Ты говорил, что Макс даже пахнет так же.

Эндрю кивнул.

— Значит, не сомневайся в себе. — Лейла чуть сбавила темп. — Эндрю, иди к Ясмин и окружи ее теплотой и любовью. Вам нужно заново отстроить совместную жизнь. Можете усыновить ребенка, если захотите. Ни ты, ни я не в силах изменить прошлого. Ты принял решение из лучших побуждений. Оно шло от любви. Не позволяй никому подорвать уверенность в этом. — Она прижала руку к груди. — Мы совершили акт милосердия. Тебе необходимо в это верить.

Эндрю закрыл лицо руками и тихо застонал.

— Ты права, — наконец сказал он и шумно вдохнул воздух. — Конечно, ты права. Прости. Черт, я чертовски устал.

Лейла с трудом выдавила из себя снисходительную улыбку.

— Просто держи себя в руках, хорошо?

Он кивнул.